Сад костей - Страница 49

Ощущая собственную неуклюжесть, Джек принялся карабкаться на каменную ограду, фонарь и лопата то и дело гремели, сталкиваясь друг с другом.

Ему не понадобилось много времени, чтобы обнаружить свежую могилу. Свет фонаря выхватил холмик перерытой земли, на которой еще не образовалась корка льда. Джек бросил взгляд на надгробия прилегающих могил, чтобы нанять, как лежит тело. Затем вонзил лопату в землю с той стороны, где должна была находиться голова. Уже после нескольких взмахов лопаты дышать стало тяжело, и Джеку пришлось приостановиться. С хрипом хватая ртом холодный воздух, он несколько секунд размышлял, правильно ли сделал, что не взял с собой юного Норриса Маршалла, но быстро опомнился. Черта с два он уступит кому-нибудь хоть один доллар, если может справиться с задачей самостоятельно!

Джек снова вонзил лопату в почву и уже собрался в очередной раз отбросить порцию земли, как вдруг раздался крик, заставивший гробокопателя замереть:

— Вон он! Хватай его!

Покачиваясь, на Джека надвигались три фонаря, да так быстро, что он не успел погасить свой. В ужасе Джек просто бросил свой светильник и помчался прочь с одной лопатой в руках. Тьма скрадывала путь, а надгробия, вдруг превратившись в препятствия, стремились задеть и удержать его, словно костлявые руки. Казалось, кладбище решило отомстить ему за все былые проступки. Споткнувшись, Джек упал на колени, на лед, хрустнувший, словно стекло.

— Он там! — раздался крик.

Прозвучал выстрел, и Джек почувствовал, как мимо щеки пролетела пуля. Пошатываясь, он стал забираться на каменную ограду, лопату пришлось бросить неизвестно куда. Когда он запрыгивал в телегу, мимо пролетела еще одна пуля, да так близко, что задела его волосы.

— Он удирает!

Взмах хлыста, и лошадь пустилась вскачь, таща за собой отчаянно громыхавшую телегу. Джек услышал еще один выстрел, но затем преследователи отстали, а свет их фонарей поблек вдали.

Когда он, потянув за поводья, наконец остановил лошадь, животное уже хрипело, и Джек понимал: если не дать ему отдыха, можно потерять и тягло, в придачу к лопате и фонарю. И что же тогда получится — сапожник без сапог?

Джек становился стар для своего ремесла.

Сегодня он потерпел полную неудачу. А что будет завтра и послезавтра? Он подумал о ящичке, спрятанном под полом спальни, о деньгах, которые скопил. Недостаточно, их всегда будет недостаточно. Нужно подумать о будущем — для него и для Фанни. Если они и дальше смогут держать таверну, то с голоду не помрут.

Как же уныл возраст, когда единственным утешением становится мысль: «во всяком случае, мы не будем голодать»!

Но и в этом нельзя быть уверенным. Голод может настигнуть внезапно. Огонь в дымоходе, случайно выскочивший из очага горящий уголек — и нет «Черной балки», заведения, которое оставил им отец Фанни. Вот тогда и придется Джеку обеспечивать им пропитание, хотя это бремя с годами становится все непосильнее. И не потому, что ноги уже не те и спина мучает болями, а потому, что вести дела становится все сложнее. Всюду открываются новые медицинские школы, и студентам нужны трупы. А раз спрос повысился — тут же появились новые похитители. Они моложе, живее, отчаяннее.

У них сильные спины.

Неделю назад Джек заявился к доктору Сьюэллу с ужасно испорченным образцом — той ночью ему не удалось найти лучшего. Во дворе он заметил шесть! бочек с одинаковыми клеймами — «Соленья».

— Их только что привезли, — сообщил Сьюэлл, отсчитывая деньги. — Ив хорошем состоянии.

— Здесь всего пятнадцать долларов, — недовольно проворчал Джек, взглянув на деньги, полученные от Сьюэлла.

— Ваш образец уже начал гнить, господин Берк.

— Я надеялся на двадцать.

— Я плачу по двадцать за те, что в бочках, — объяснил Сьюэлл. — Состояние образцов гораздо лучше, да и поставляют их по шесть за раз. Из Нью-Йорка.

К черту Нью-Йорк, думал Джек, пока, дрожа и поеживаясь, правил повозкой. Где их найти в Бостоне"? Не так много людей умирает. Хорошая чума — вот что им нужно, какая-нибудь болезнь, способная прочистить трущобы в

Южном Бостоне и Чарлзтауне. Тамошнего сброда никто не хватится. Вот и ирландцам нашлось бы применение. Он на них обогатился бы. А за богатство Джек Берк мог и душу продать.

Может быть даже, уже продал.

Добравшись до «Черной балки», Джек с трудом вылез из подводы — так одеревенели конечности. Он поставил лошадь в стойло, сбил с башмаков мерзлые комья земли и устало поплелся в таверну, мечтая лишь о том, чтобы согреться у огня и выпить стаканчик бренди. Опустившись в кресло, он почувствовал взгляд стоявшей за прилавком

Фанни. Однако сейчас и она, и все остальные были ему безразличны, Джек просто смотрел на огонь и ждал, когда к онемевшим от холода пальцам ног вернется чувствительность. Заведение было почти пустым — в такой холод сюда не пришли даже те немногие, что считались завсегдатаями, нынче вечером в «Черную балку» занесло только самых жалких скитальцев. Возле бара стоял человек, отчаянно пытавшийся отыскать грязные монеты в своих грязных карманах. Ничто не могло так смягчить колючий холод нынешней ночи, как несколько драгоценных капель рома. В углу приютился еще один человек. Положив голову на стол, он храпел так громко, что даже позвякивали пустые стаканы, беспорядочно расставленные вокруг.

— Ты сегодня рано.

Джек поднял глаза и увидел Фанни. Она стояла рядом и, сузив глаза, вопросительно смотрела на него.

— Неудачная ночь, — только и ответил он. И осушил свой стакан.